Об обмене громадными пошлинами между Китаем и США.
Трамп увеличил пошлины на все китайские товары до 104%, а Китай довёл в ответ свои пошлины до показателя 84%. Очевидно, ответ КНР настолько разозлил главу Белого дома, что позднее пошлины Вашингтона против Пекина выросли до 125%. Если учесть, что единый мировой рынок последние 50 лет строился на укреплении связей США и Китая и встраивании последнего в глобальную американскую экономику, то такой де-факто первый уверенный шаг к разрыву прямых экономических связей — это шаг к трансформации мира, который мы знали полвека.
Китай пытался вразумить США введением секторальных пошлин до апреля этого года, но, столкнувшись с тарифным бешенством Трампа, не нашёл иного способа, кроме как пойти на невиданную ранее эскалацию обострения отношений с США, причём это было чуть ли не базовой экономической стратегией Китая, который понял, к чему придут США, если вновь будет избран Трамп. Китай выбрал путь создания собственной глобальной системы поставок без США (развитие с опорой на собственные силы), что в Вашингтоне окрестили изоляцией.
Как может это повлиять на китайско-американский товарооборот: в первую очередь пошлины убивают экспорт товаров лёгкой промышленности (американцы могут, как кажется, остаться без одежды, обуви, ёлочных игрушек: на эти товары приходится до трети экспорта Китая). Большая часть экспорта Китая — это электроника. От гаджетов отказаться сложнее. Готова ли Америка из-за торговых кульбитов Трампа платить в два раза больше за гаджеты и китайскую технику?
Конечно, ситуация выглядит как выстрел США в собственную ногу.
Во-первых, введение 84%-ных пошлин Китая на товары из США действительно больно ударит в первую очередь по американскому сырьевому экспорту: Китаю действительно есть чем заменить американские нефть, газ, лес, зерно и кукурузу.
Во-вторых, такие корпорации, как Boeing, и иные технологические гиганты столкнутся с тем, что станут менее конкурентными по сравнению с китайскими аналогами. Как бы это странно ни звучало, но пошлины стали праздником для китайских высокотехнологичных национальных производителей — при уступающем качестве они заберут себе американскую долю китайского рынка. Не исключаю, что именно они выступили лоббистами столь радикального ответа Китая. И именно промышленное лобби является источником китайского экономического и политического национализма. Иного пути у Китая нет: ему нужны рынки, чтобы кормить миллиард рабочих рук.
В-третьих, Китай станет более влиятельным среди стран Глобального Юга. Вместо американского сырья на китайский рынок приедет сырьё из Бразилии, Индонезии, Африки, а также России. Усилятся промежуточные поставки через эти же страны в США. Глобальный Юг будет благодарен Китаю за эти потоки.
Конечно, за весь этот пир опять будут платить США, а точнее — вся торговая война Трампа происходит за счёт ограбления американского среднего класса и приводит к обогащению китайского среднего класса.
У Китая есть и чудо-оружие — девальвация юаня, к которой он не прибегал десятилетия. Каждое сокращение экспорта Китай будет отыгрывать ослаблением курса юаня, его товары будут становиться конкурентными по всему миру.
Китай буквально из-за Трампа выиграет эту торговую войну и заберёт себе ещё больше мировых рынков при формальной потере 50% товарооборота, а реальной — около 20—30%, так как поставки будут идти через третьи страны.
Именно поэтому в Китае нет большой паники, а его действия носят быстрый и жёсткий характер.
Говорить, что стресса для китайской экономики не будет, нельзя. Десятки миллионов занятых в отрасли пострадают, но Китай, судя по всему, подготовился к этому сценарию, в том числе на политическом уровне — в стране царит небывалое единство элит по отношению к необходимости отпора США.
Автор — Николай Вавилов
